Обычно молодые и красивые девушки выходят замуж за мужчину постарше только из-за денег, но в случае с Геннадьичем все было не совсем так. Кристину он встретил, когда та была студенткой — как и положено, бедной — а самому ему при этом было почти сорок. У него было все, а она во всем нуждалась. И хотя люди, не знавшие ситуации, могли сплетничать о чем угодно, Геннадьич точно знал, что супруга вышла за него не из-за денег — наоборот, ему иногда приходилось уговаривать ее принять ту помощь, без которой ей пришлось бы совсем трудно.
Поженившись, они жили душа в душу. Даже когда у Геннадьича были проблемы с бизнесом, и казалось, что он не сможет их решить, Кристина никуда не делась — вместе с мужем она пыталась исправить положение. Собственно, именно командная работа и спасла семейное дело, что лишь еще больше укрепило отношения в паре.
После всего сказанного может сложиться впечатление, что эти двое — идеальная пара, и так оно и было поначалу. Но возраст сказывался: Геннадьич понимал, что его дряблый член, который, в лучшем случае, может немного привстать в результате интенсивного предварительного воздействия, вряд ли способен удовлетворить женщину. Тем временем Кристина была далека от того, чтобы считаться слишком старой для секса — наоборот, в расцвете лет она выглядела еще более интересной, и многие мужики завидовали старику, которому повезло с молодой женой.
Они даже обсуждали этот момент. Геннадьич, чувствуя собственную вину, в порыве чувств заявил, что он поймет, если Кристина уйдет от него, и ей нечего скрывать от него желание жить, любить и быть любимой, если она этого хочет. Супруга в ответ сказала, что единственное, что не работает у старого дурака — это его мозги, раз он думает, что она его разлюбила и бросит.
Кто-то на этом и успокоился бы, но только не Геннадьич. Не то чтобы он не верил собственной жене или тому, что она его любит — просто ему казалось, что она делает непростой выбор, и хотя этот выбор складывается в его пользу, получается, что супруга, все еще молодая и полная сил, сознательно отказывается от секса ради старика. Не таким человеком был Геннадьич, чтобы ставить себя на первое место в ущерб другим — особенно если речь идет о любимой жене.
Долго думал старик, что делать с этим, и в поисках ответа забрел на форум свингеров. Тамошние пользователи настолько легко и просто относились к тому, что партнеры изменяют при условии, что процесс контролируем, что Геннадьич задумался: а ведь и правда — если жена его любит и не хочет уходить, может, и нет ничего страшного в том, что в постели его подменит кто-то помоложе? Было бы очень горько отдавать жену более молодому конкуренту, но никто же не требовал ее отдавать — можно было позволить ей сходить налево с малознакомым человеком, с которым у нее романа не будет.
Геннадьич был достаточно умным, чтобы заранее догадаться: если он выскажет такое предложение вслух, Кристина с его доводами не согласится. Каждый останется при своем, и проблема так и будет нерешенной. Потому он решил действовать на опережение: зарегистрировался на свингерском сайте и сам нашел парня по имени Антон, который согласился трахнуть чужую жену с разрешения ее мужа.
Оставалось как-то поставить в известность Кристину, и тут же получить ее согласие на интимное мероприятие, в планировании которого она не принимала никакого участия. Геннадьич рассчитывал, что ему удастся убедить супругу только в том случае, если он поставит ее перед фактом. Помочь обезумевшему от чувства вины супругу должно было то, что свою жену он ни разу не доводил до оргазма вот уже два года — она ведь тоже живой человек, должна была клюнуть.
Приведя Антона к себе домой и представив его хозяйке без уточнения того, с какой целью на самом деле происходит знакомство, Геннадьич наблюдал, как пойдет общение. Когда через пару часов общения стало очевидно, что молодой гость не вызывает у Кристины отвращения, старик отозвал супругу в сторону и выложил ей все как есть: что Антон пришел, чтобы ее трахнуть, что он посвящен в план и ждет только одобрения женщины.
Идея, как и ожидал Геннадьич, не вызвала у Кристины одобрения, но он понимал: так нужно. чтобы сохранить брак. Они долго вполголоса спорили в коридоре, пока гость в одиночестве сидел на кухне, ожидая своей участи — дадут ему или выгонят. Наконец, Кристина, у которой от волнения даже слезы выступили на глазах, спросила:
- Ты правда этого хочешь? Хочешь, чтобы я переспала с этим… Антоном?
Геннадьич молча кивнул. Супруга. опустив голову, тоже кивнула и решительным шагом вернулась на кухню. Без лишних слов она взяла ничего не понимающего Антона за руку и повела его в спальню.
Геннадьич, пришедший следом за женой, так и остался стоять посреди кухни. Теперь, когда все сложилось, он не знал, что и думать: с одной стороны, он достиг поставленной цели, с другой — его любимую жену этот Антон прямо сейчас трахает в их собственной спальне. Но так же и было задумано? Теперь он и сам не знал.
А вдруг там на самом деле ничего не происходит? Кристина же не хотела, ее пришлось уговаривать… Геннадьич, постояв несколько минут в нерешительности, решил, что должен знать точно. В том, чтобы подсматривать, он не видел ничего постыдного — в конце концов, это же была его идея с приглашением Антона.
Тихонько прокравшись через коридор к двери спальни, Геннадьич осторожно нажал на дверную ручку, и она подалась, не издав ни единого звука — сказывались регулярные тренировки, когда он по утрам собирался по делам, пока супруга спит. В образовавшуюся щель было видно небольшую часть спальни, включая спальни, но в этот сектор попадало и брачное ложе, на котором Геннадьич и Кристина спали и когда-то давно занимались всякими более интересными вещами.
Через щель было видно немного, но в поле зрения квартиры попали четыре ноги: более светлые и утонченные принадлежали кому-то, кто лежал на спине, а волосатые и загорелые — тому, кто лежал сверху. Эти вторые ноги переходили в худощавую задницу, которая ритмично двигалась вверх и вниз. Больше ничего видно не было, но можно было не сомневаться: обладатель волосатых ног трахает женщину, призывно раздвинувшую ноги.
Геннадьич тихонько прикрыл двери, оперся спиной на стену, сполз на пол и беззвучно зарыдал.