Немногие друзья нередко говорили мне, что моя жизнь свернула куда-то не туда, и в глубине души я был с ними согласен. Так ведь оно и было: довольно перспективный студент со временем превратился в обычного заводского работягу с не самой впечатляющей зарплатой. Я так и не переехал ни в какой большой город, да и карьеру не построил. Не было у меня и семьи, или даже подруги, и если в 25 лет я был уверен, что все еще впереди, в 30 думал, что все случится “завтра”, то в 42 я уже даже забыл, что у члена есть какие-то половые функции. Друзей у меня, кстати, тоже уже толком не было — пока я пускал свою жизнь на самотек, все продвинулись вперед, и нам стало не о чем общаться.

Как это часто принято в небольших городках нашей страны, особенно среди одиноких немолодых мужиков из рабочего класса, по вечерам в пятницу, а также по субботам я пил. Просто пил водку у себя дома — не напиваясь до неконтролируемого состояния, но и не сильно заботясь о том, что это может быть вредно для здоровья. Меня вообще удивляют моралисты, которые говорят, что алкоголь вреден — можно подумать, на заводе работать не вредно.

Компанию мне в моих попойках составлял только телевизор — я включал какое-то кино из 90-ых и пил под него. Но сегодня мой субботний покой, в который редко кто врывался, был прерван звонком в дверь. Я открыл — на пороге стояла Нина, соседка. Ей была нужна соль. Что ж, мне не жалко.

Нина чем-то напоминала меня — тоже совсем одинокая. В молодости она, судя по всему, была очень даже ничего — это было видно даже сейчас. Но теперь ей уже тоже было за сорок, а ведь сами понимаете: для женщины это практически приговор.

Как и во все остальные разы, я не был сильно пьян, но изменившиеся обстоятельства изменили мое поведение. Нина, получив недостающую ей соль, ушла, а я сидел на диване, поглядывал на телевизор, который так и оставался с приглушенным звуком после неожиданного визита, пил водку и пытался уловить мысль, которая уже присутствовала в моей голове, но никак не хотела оформляться окончательно.

Когда мысль, наконец-то, решила позволить себя поймать, я встал с дивана и вышел на лестничную клетку. Остановившись перед дверью Нины, я на секунду замер в нерешительности, но потом подумал, что я в любом случае ничего не теряю. Моя рука двинулась в сторону звонка и нажала на него. Раздался неприятный звук, внутри квартиры послышались шаги.

Трезвым я бы, наверное, даже не подумал являться с подобным предложением. Хоть она и была моей соседкой вот уже пять лет, Нину я на самом деле совсем не знал — разве что по имени. Нина и Нина, а кто она, откуда, чем занимается, почему одинокая — всем этим я никогда не интересовался. И вот я стою у нее на пороге и предлагаю ей, если есть желание, заглянуть в гости. Сегодня все-таки праздник, говорю я, а сам, уже понимая, что заврался и это лишнее, отчаянно пытаюсь вспомнить, есть ли сегодня хоть какой-то повод выпить, кроме выходного дня. К моему удивлению и облегчению, Нина не спрашивает, что за праздник, и, более того, довольно легко соглашается заглянуть ко мне в гости — с условием, что через 10 минут.

Я возвращаюсь домой, и тут до меня доходит, что мой смелый порыв заслуживает уважения, да вот только я совершенно не продумал свои действия на случай, если соседка согласится. На столике около моего дивана стоит початая бутылка водки, рядом на тарелочке нарезана копченая колбаса и маринованный огурчик — вот и весь стол. В холодильнике есть еще бутылка водки (выходные же только начинаются), но разнообразить скромное меню нечем. Сам я — небритый, в домашних штанах и растянутой майке, а изо рта, вероятно, пахнет перегаром. Кавалер!

Пока я думаю, как разрулить довольно странно складывающуюся ситуацию, в дверь звонят. На пороге стоит Нина и протягивает бутылку водки — дескать, вот, не с пустыми руками пришла в гости. Я понимаю: она осознавала, куда шла, и все равно не отказалась. Значит, все нормально.

Разговор сначала не клеится, потому что мы практически не знаем друг друга. Но, как это чаще всего бывает, горячительные напитки развязывают языки, и темы для бесед быстро находятся. Она рассказывает о себе, и я сначала слушаю, а потом начинаю ловить себя на том, что у меня в гостях очень давно не было женщины. Пусть моя гостья — не юная красавица, но у нее ведь есть дырочки, правильно? Зачем они простаивают?

Мне хватает ума не выболтать свои намерения прямо сейчас, а сперва довести гостью до надлежащих кондиций с помощью выпивки. Я все подливаю и подливаю, а она все пьет и пьет. Сам я тоже ускорился в процессе поглощения водки, и как-то пропустил момент, когда Нина уснула на моем диване. Я пытаюсь разбудить ее — все тщетно.

Тогда в моей голове созревает план, простой, как 5 копеек. Классика отпадает — истину о том, что без предварительных ласк совать в пизденку равно совать в ведро с песком, я хорошо помню. Минета от спящей женщины, естественно, тоже ждать не приходится. Зато можно попробовать то, чего я раньше никогда не пробовал — анал, тем более, что Нинка спит очень крепко.

Кое-как стянув с худощавой задницы соседки джинсы и трусы, я укладываю ее на боковой валик дивана, чтобы она была в позе, близкой к той, которую называют “раком”. Стянув с себя штаны до колен, пристраиваюсь сзади. Картина, открывшаяся, передо мной, мало напоминает порно, а член, хоть и давно без бабского внимания, не горит желанием немедленно рваться в бой — видно, тоже алкоголь сказывается. Я тычусь лежащим хером в промежность, и это срабатывает — кровь приливает в мой пах.

Войти в неразработанную жопу трудно, но я очень стараюсь. Внутри очень туго: я двигаюсь взад и вперед, но плотно сжавшееся кольцо мышц не пускает меня. Спустя минуту усилий мне кажется, что я вообще зря это затеял, и ничего не выйдет. В этот самый момент разочарования меня вдруг накрывает волной неожиданного оргазма, и я мощно извергаюсь внутрь соседки, а она все так же продолжает спать.

Кое-как я натягиваю на дряблую задницу Нины джинсы и застегиваю ей ширинку. Затем я кладу ее на диван и укрываю своим одеялом — пусть спит. Когда проснется, пусть сама разбирается, чего болит жопа — а если напрямую спросит, не ебал ли я ее в зад, я скажу, что все было по обоюдному согласию.