Таньке не повезло с мужем: Жека казался толковым парнем ровно до того момента, пока не напивался, а напивался он регулярно. Кто-то скажет, что в русской деревне пьют все — и будет прав, но одни знают меру, а другие напиваются до поросячьего визга, и это в ситуации, когда хозяйство требует внимания со стороны людей. К сожалению, Танька слишком поздно поняла, что ее муж относится именно ко второй категории.
Что только не делали с ним — и уговаривали семьей и друзьями, и кодировали, но ничего не помогало. Жека пил и бросать не собирался — точнее, на словах-то он обещал, но все уже знали, что ситуация не изменится к лучшему. Таньке приходилось самой справляться со всей деревенской рутиной, требующей огромных повседневных усилий. Наверное, она бы не справилась, если бы ей не помогали соседи. Больше других помогал Сергей Петрович — у него собственного хозяйства было не так много, а мужиком он был весьма расторопным.
Сегодня у Таньки все буквально валилось из рук — в сарае вот-вот должна была разродиться свинья, а тем временем куры нашли дыру в заборе и по одной начали выходить на улицу. Жека в это самое время дрых беспробудным сном — его совершенно не беспокоили все эти проблемы, а тот факт, что на часах было всего пол-одиннадцатого, ничуть не мешал ему уже быть готовым. У Таньки наворачивались слезы на глаза, и она побежала в соседний двор — звать на помощь Сергея Петровича.
Вообще-то Танька никогда не просила помощи — соседи помогали ей, потому что были хорошими людьми. Девушка не отказывалась от их помощи, потому что действительно в ней нуждалась, но и просить ее не считала правильным — так ее воспитывали. Но сегодня ситуация была особенная — молодая женщина чувствовала себя как никогда одинокой и беззащитной, и ей казалось, что все сейчас просто рухнет, если хоть кто-нибудь не поможет решить эти проблемы.
К счастью, Петровича не нужно было просить дважды — через минуту он уже суетился на улице с хлесткой веткой, грамотно направляя Танькиных кур к калитке, пока сама хозяйка двора старалась справиться в сарае. Через несколько минут сосед не просто собрал всю птицу во дворе, а и нашел ненужный лист старой фанеры, которым можно было перекрыть дыру в заборе. Решив эту проблему, он тоже направился в сарай, и через некоторое время у Таньки добавилось восемь новых забот — маленьких, розовых, с закрученными хвостиками.
Танька, измученная этим днем, и Петрович, по которому совершенно не было похоже, что он умаялся, вышли во двор и умывались на свежем воздухе около умывальника. Прохладная вода приятно освежала, и Танька чувствовала облегчение от прикосновения к каждой капельке. Хоть двор и был хорошо затененным, понемногу становилось жарко, а хозяйка еще и упарилась от работы и волнений. Остро нуждаясь в том, чтобы остудиться, она сняла футболку — и предстала перед соседом в бюстгальтере, туго обтягивающем ее грудь четвертого размера.
В городе Таньку посчитали бы крупноватой — не толстой, но сбитой слишком крепко. Но для деревни ее тело было образцовым — она действительно не была тощей, потому что ежедневно занималась тяжелым физическим трудом, но не была она и жирной. Талия у девушки казалась особенно хорошо заметной на фоне сисек, которыми могла бы гордиться любая русская баба.
Все это пронеслось в голове Петровича, которому вдруг открылось это прекрасное зрелище, и на мгновение он даже забыл о правилах приличия, вытаращившись на женщину, которой только что помогал. Ему простительно — еще не старый, до пятидесяти лет, мужик жил совсем один, и не знал женской ласки.
Танька не планировала устраивать шоу перед Петровичем, и футболку сняла не ради него — она даже не подумала, что может его смутить. Но взгляд соседа она все-таки заметила, и в ее сознании яркой молнией проскочила мысль — вот же он, настоящий мужчина, а не тот дурак, который с самого утра нажрался и спит в прохладном доме. Решение было принято.
- Пойдемте, Петрович, в сарай — глянем, как там поросята, — деланно небрежно сказала Танька и, так и не надев футболку назад, двинулась в нужную сторону.
Не прошло и минуты, а эти двое уже были в сарае. Поросята, однако, не интересовали даже ту Таньку, которая выступила инициатором посещения объекта, а Петровича, ошалевшего от того, насколько быстро и легко сбываются мечты, тем более. Как только они скрылись в здании от посторонних глаз, хозяйка двора взяла его за руку и поволокла в дальний конец сарая — туда, где хранилось сено. Прижав мужчину спиной к этому сену, женщина стащила с него штаны и принялась сосать ему член, да так жадно, будто это самое вкусное мороженое в мире.
Петрович, не ожидавший такого развития событий, ни к какому минету не был готов, но и Танька явно не сомневалась в правильности своих действий. Член, сначала маленький и скомканный, в ее настойчивых и одновременно нежных губах быстро приобрел те размеры, которые позволяют считать его инструментом для покорения женских сердец. Девушка была настойчивой — она была готова пренебречь нежностью своих действий, лишь бы не вышло, что их кто-то или что-то отвлечет, и ее гость уйдет, так и не кончив.
Но она собиралась позволить ему кончить себе в рот. Почувствовав, что член достаточно вырос и отвердел, она выпустила его изо рта, одним ловким движением руки поддела шорты — и предстала перед Петровичем практически голой, не считая бюстгальтера. Еще движение рукой — и она совсем нагая. Взяв руки Петровича в свои и положив их себе на грудь, она заглянула ему в глаза, а затем, развернувшись спиной к сену, улеглась на это импровизированное ложе и призывно раздвинула ноги.
Позже она много думала о том, зачем так поступила, если у этой истории не может быть счастливого конца, ведь в деревне просто не поймут такого поворота сюжета, да и Жека, даже если выгнать его из дому, всегда будет перед глазами. Просить помощи от Сергея Петровича теперь тоже было особенно неловко — не подумает ли он, что она будет давать ему за каждый эпизод, чего она физически не могла бы делать. В чем она точно не сомневалась, так это в том, что Петрович теперь не откажется ей помогать, даже если у него на самом деле будут более важные и срочные задания…